"SmartMoney" - N23 (21-27 августа 2006)

По данным ВЦИОМ, алкогольный кризис заметили 51% россиян, регулярно покупающих спиртное. И лишь треть из них отметила пропажу отдельных видов качественных импортных вин и крепкого алкоголя. Но больше всего пострадали те 17% покупателей, кто привык к каким-то конкретным маркам.

 

С 19 июля производителям и дистрибуторам алкоголя разрешили регистрировать свой товар в "ручном режиме". До этого они находились в более-менее равной ситуации—глупая ЕГАИС отказывалась регистрировать накладные всем компаниям, невзирая на их рыночное положение. Теперь же конкурентное преимущество получили те, у кого лучше отношения с налоговыми инспекторами.

Вдохните воздух—он бесплатный, но не бесполезный. Растения трудились, насыщали его кислородом. Почва фильтровала воду, пчелы опыляли цветы, океанские течения стабилизировали климат. Эти услуги нужно учитывать в реальных деньгах и включать в экономические расчеты, уверен профессор Вермонтского университета Роберт Костанца. В 1997 г. он уже оценил труды матери-природы на земном шаре в $33 трлн в год. Сегодня от оптовых подсчетов он переходит к розничному прейскуранту.

Препараты, в которых нет активных веществ, почему-то все же помогают.

 

Прошлой осенью казалось, что гомеопатия потерпела окончательный интеллектуальный крах.

 

Уверенность в конце гомеопатии создала центральная статья в авторитетном медицинском журнале Lancet*. Айцзин Шан с коллегами из Бернского университета показали, что положительный результат испытаний гомеопатических средств—не более чем эффект плацебо, когда помогает не само лекарство, а горячая вера в его действенность.

 

По гомеопатической терминологии оциллококцинум—"препарат с разведением 200С", то есть исходный препарат из утки 200 раз подвергается стократному разведению. После 13 таких разведений в растворе, скорее всего, не останется уже ни единой молекулы исходного вещества. Так что научному сообществу, вообще не склонному к умножению сущностей, проще признать, что физической основы для гомеопатии не существует, а объяснение ее эффектов нужно искать в области психологии.

По данным Института общественного развития, в 2005 г. доля иностранных фондов в бюджетах российских НКО составляла 22,7%, доля госфинансирования—8,9%. А теперь без одобрения российских властей зарубежные фонды не могут дать российским организациям ни цента.

 

По оценкам Росрегистрации, ответственной за "перепись" зарубежных некоммерческих организаций (НКО), сейчас на территории нашей страны их действует от 200 до 500. Правда, за четыре месяца действия закона во вновь создаваемый реестр вошли лишь три организации, хотя на консультациях побывали представители почти двух сотен.

 

Практически сразу после принятия новых правил деятельности НКО российский МИД провел сравнительный анализ законодательства, регулирующего некоммерческий сектор, во Франции, США, Финляндии, Израиле и Польше и пришел к выводу, что российские нормы вполне сопоставимы с действующими в развитых демократиях. Однако The International Center for Non-for-Profit Law (ICNL), базирующийся в Вашингтоне, проверил по заказу российских НКО выводы МИДа и заключил, что даже на фоне выбранных чиновниками стран у нас гораздо сильнее ограничивается свобода НКО.

Венгерский сберегательный банк OTP заплатит за группу Инвестсбербанка $477 млн—более четырех собственных капиталов группы. Так дорого продать свое детище отечественным банкирам еще не удавалось. Владельцы банка отрицают, что его продажа была их изначальной целью. Но выглядит все именно так. Александр Пономаренко, Антон Михальков, другие члены команды "Инвестсбера" с первых шагов делали все, чтобы превратить свой маленький кэптивный Русский генеральный банк (РГБ) с капиталом менее $30 млн в привлекательный для инвесторов банк с сильными позициями в рознице и развитой сетью отделений по всей стране. И почти не совершили ошибок.

Почему у маленького частного Городского ипотечного банка ставки по ипотечным кредитам ниже, чем у Сбербанка (правда, только что поднявшего их по просьбам трудящихся) и ВТБ? Ведь эти гиганты постоянно обещают президенту Путину сделать ипотеку доступной как можно большему числу российских граждан. А "Городской" ничего такого не обещал.

Пять лет назад, 26 ноября 2001 г., в городе Кембридже, штат Массачусетс, США, собрался специальный консультативный орган—Совет по деловым циклам. Национальное бюро экономических исследований (NBER) включило в него самых известных специалистов по макроэкономике. Совет постановил, что за 8 месяцев до этого, в марте 2001 г., в результате самого продолжительного периода роста в своей истории—он длился 10 лет—американская экономика достигла пика и началась рецессия. Новый подъем стартовал с декабря 2001-го, но официальный вердикт об этой точке отсчета был вынесен только через полтора года, в июле 2003 г. Чем вызвана такая задержка? Один из ответов на наиболее часто встречающиеся вопросы на официальной веб-странице Совета по деловым циклам гласит: "Совет не комментирует текущую ситуацию". Кого же слушать тем, кто опасается, что Америка находится на пороге новой и куда более жестокой рецессии, чем спад пятилетней давности?

Компания, принадлежащая Эльдархановой и трем ее сыновьям, называется "Конфаэль", и делает она шоколадные конфеты. Это рынок объемом $3,9 млрд—компания с оборотом в 0,3% с данной суммы на нем не игрок. Но основательница фирмы отказывается признать себя кондитером; она даже собирается заменить нынешнюю торговую марку—"Конфаэль-Шоколад"—на "Конфаэль-Подарки". "Мы конкурируем именно на рынке подарков",—настаивает Эльдарханова. Этим обстоятельством объясняется список клиентов "Конфаэль": в нем "Газпром" и Сбербанк, ЛУКОЙЛ и РАО ЕЭС, РЖД и Внешторгбанк. Именно для таких клиентов и открывается шоу-рум в Колпачном: чтобы все было, как они привыкли. "Эльдархановы знают, что делают. Они создали собственную рыночную нишу",—говорит исполнительный директор "шоколадного ОПЕК"—Международной организации какао (ICCO) Ян Вингерхутс. Он даже приезжал в Москву открывать бутик "Конфаэль": бизнес хоть и маленький, зато экзотический. Фирма Эльдархановых, например, сделала на заказ шоколадную бензозаправку в полтора метра длиной и метр шириной, которую подарили Роману Абрамовичу. А для Людмилы Путиной изготовила опять-таки шоколадного коня. Почему именно это животное? Да просто был год Лошади.

Победитель получает все. Из четырех нефтегазовых консалтинговых компаний, чей аудит запасов месторождений признан во всем мире,—DeGolyer & McNaughton, Miller & Lents, Ryder Scott и Netherland, Sewell & Associates—две последние выполняют в России редкие разовые заказы, а первая постепенно отбирает клиентуру у второй. На долю Miller & Lents приходилось уже всего 10–15% российского рынка аудиторско-консалтинговых услуг в нефтегазовом секторе, оцениваемого в $200–250 млн в год, когда компания нашла новый способ удержать свои позиции.

 

В Miller & Lents уловили стремление властей если не вернуть под свой контроль, то хотя бы поточнее оценить запасы нефти и газа на месторождениях, разрабатываемых частными компаниями. Американские аудиторы вошли в СП "Нефтегазконсалт", которое также займется аудитом запасов и российскую сторону в котором представляют влиятельные чиновники. Расчет прост. PricewaterhouseCoopers 5 раз проводила аудит Центробанка, пока бывшие сотрудники ЦБ не организовали компанию БДО "Юникон" и не забрали суперпрестижного клиента себе. Почему бы не повторить опыт в нефтегазовой сфере?

Российские розничные торговцы терпят поражение за поражением на рынках ближайших соседей по СНГ.

 

Свиные уши гриль. Творог иримшик и ежегей из козьего молока. Вареники ручной лепки с рябиной и черной смородиной. Всех этих деликатесов не найдешь в белорусских, казахских и украинских магазинах, открытых российскими ритейлерами. Да и сами-то магазины найти не так просто.

 

На фоне местных конкурентов бизнес "экспортных" "Патэрсонов", "Перекрестков" и "Пятерочек" развивается на удивление медленно. Хотя еще год назад казалось, что рынки стран—соседок России по СНГ станут для наших компаний легкой добычей. Но лихая кавалерийская атака на Казахстан и Украину захлебнулась, и новой, судя по всему, в ближайшее время ждать не стоит.

 

Осваивать Белоруссию решился пока только "Седьмой континент". Первые недели работы его гипермаркета ProStore показали, что белорусские ритейлеры могут быть очень серьезными оппонентами. Расхожее мнение, что розничный рынок братской республики отстает по развитию от нашего на 7–8 лет, оказалось ошибочным. Скорость, с которой белорусские бизнесмены осваивают новую науку, грозит создать серьезные проблемы "Седьмому континенту" и его возможным последователям из России.