Страшное производство

Добровольно-принудительно

Собственно страхование опасных производственных объектов (ОПО) и сегодня является почти обязательным. Во всяком случае с точки зрения закона о промышленной безопасности. В этом документе законодатель не стал вдаваться в детали относительно объема покрытия, основных условий страхования, тарифной политики. Однако фраза "обязана страховать ответственность", примененная к организациям — владелицам опасных объектов, четко воспроизводит и букву, и дух закона. Дабы избежать формализма — приобретения копеечных полисов с мизерными лимитами, авторы документа установили минимальные размеры страховых сумм, дифференцированные в зависимости от степени потенциальной опасности того или иного производства. Но очевидно просчитались. "Одним из главных изъянов сегодняшней законодательной базы является то, что многие предприятия недострахованы относительно реальной опасности, которую они могут причинить в случае какой-либо аварии. Сегодня довольно часто наблюдается картина, когда предприятия с опасными производствами страхуются номинально", — констатирует заместитель гендиректора "Межрегионгаранта" Александр Варенцов. Действительно, 7 млн рублей (минимальный лимит ответственности для наиболее опасных объектов) — по нынешним временам более чем скромная величина. "Сумм, прописанных в законе, порой недостаточно даже на экспертизу страхового случая, не говоря уже о реальной компенсации причиненного вреда", — отмечает гендиректор Московской страховой компании (МСК) Юрий Горбатов.

 

Но главная проблема в другом. Страхование ОПО сегодня является условно-обязательным, или, что более верно, добровольно-принудительным. С одной стороны, закон хоть и заставляет покупать полис, тем не менее не карает за его отсутствие. С другой — игнорируя данное требование, предприятие рискует столкнуться с проблемами при лицензировании. Но и здесь есть почва для препирательств с чиновниками — с ними можно спорить, апеллируя к закону об организации страхового дела. Согласно ему, каждый конкретный вид обязательного страхования должен работать на основе не менее конкретного федерального закона. Кстати, именно на этот пункт в своем письме от 9 сентября 2004 года ссылается департамент налогообложения прибыли ныне реформированного Министерства РФ по налогам и сборам. "Фискалы" тем самым мотивируют невозможность отнесения расходов по страхованию ОПО на себестоимость.

 

Закон, проект которого внесен в Госдуму, одним своим существованием обещает разрешить сложившуюся правовую коллизию. С его принятием страхование опасных объектов станет по-настоящему обязательным, что сулит более чем 30-кратное увеличение объемов этого рынка с нынешних 700-800 млн до 25,2 млрд рублей. Достичь таких показателей планируется за счет не только массовости, которую должен обеспечить дамоклов меч штрафов и аннулирования лицензии, но и радикального увеличения страховых сумм.

 

Однако прежде всего авторы законодательной инициативы, в числе которых президент Всероссийского союза страховщиков Александр Коваль, сочли необходимым скорректировать круг подлежащих страхованию объектов. Все они поделены на три категории: первая — автозаправочные и газонаполнительные станции плюс базы оптовой торговли ГСМ; вторая — производства, находящиеся в сфере регулирования законодательства о промышленной безопасности; третья — гидротехнические сооружения. Особое внимание к АЗС объясняется, видимо, тем, что автозаправки хоть и подпадают под действие закона о промбезопасности, на практике не слишком им обременены. Теперь же эта весьма привлекательная и обширная клиентура от уплаты страховых взносов не отвертится. Кстати, обеспечение безопасности для гидросооружений регулирует специальный закон, который также предусматривает обязательное страхование, правда, в нем не прописаны даже минимальные лимиты ответственности.

 

В новом законопроекте со страховыми суммами полный порядок: в зависимости от степени опасности их минимальный размер колеблется от 14,8 млн до 1,7 млрд рублей. Причем если по закону о промбезопасности степень эту определяют качественно-количественные характеристики веществ и агрегатов, используемых на производстве, то теперь ее предлагается мерить потенциальным ущербом от аварии. Статистика плюс выкладки МЧС позволяют "прикинуть", сколько человек может пострадать от аварии на том или ином объекте, а скольким придется спасаться от ЧП. Именно по этим критериям происходит градация минимальных размеров страховых сумм в проекте нового закона. Страховщики по-разному относятся к установленным в нем величинам. Кто-то, как, например, директор по правовым вопросам компании "Шексна" Илья Михеев, считает их вполне адекватными. Другие допускают возможность корректировки. Так, руководитель проекта центра страхования ответственности "Росно" Дмитрий Мелехин полагает, что лимиты ответственности, установленные для "местной" и "локальной" чрезвычайных ситуаций, немного завышены. Юрий Горбатов высказывается более категорично: "Хотя страховые суммы "привязаны" к последствиям аварии, вряд ли стоит говорить об адекватности. В разных регионах отличаются как стоимость имущества на территории возможной техногенной катастрофы, так и "стоимость" человеческой жизни (с точки зрения доходов населения, которые берутся в расчет в случае причинения вреда личности)". Тем не менее гендиректор МСК признает: "Во всяком случае закон устанавливает суммы, в рамках которых выплата возмещения позволяет в значительной степени компенсировать причиненный ущерб".

 

Любые гарантии имеют свою цену — в данном случае речь идет о страховых тарифах. Авторы законопроекта решили довериться в этом вопросе правительству. Именно кабинет министров, по их мнению, должен устанавливать базовую ставку тарифа "по каждой группе опасных объектов", а заодно коэффициенты к ним, отражающие "уровень выполнения требований технической безопасности" и степень готовности "к предупреждению, локализации и ликвидации чрезвычайной ситуации". Введение госрегулирования тарифов в этой сфере участники рынка считают вполне логичным. Так, по словам Дмитрия Мелехина, желание государства контролировать ценообразование оправдывает хотя бы то, что оно само является страхователем по целому ряду объектов. Кроме того, отнесение взносов по обязательному страхованию на себестоимость сокращает базу налога на прибыль. Совокупные расходы и потери бюджета, по оценкам авторов законопроекта, составят свыше 9,5 млрд рублей в год.

 

Главный специалист отдела страхования строительных рисков и ответственности компании "Согласие" Ольга Дегтярева смотрит на проблему с иной точки зрения: "Нынешние тарифы на страхование гражданской ответственности при эксплуатации опасных производственных объектов несколько занижены. Это объясняется тем, что страховые компании демпингуют. Стремясь переманить к себе различные предприятия, они предлагают минимальные страховые суммы и почти нулевые тарифы. Поэтому, на мой взгляд, необходимы тарифы, установленные правительством". Схожее мнение высказывает директор центра страхования технических рисков и ответственности компании "Русский мир" Татьяна Елистратова: "Сегодня на этом рынке нет единой тарифной политики, так как все операторы решают вопрос тарифов в каждом регионе по-своему, исходя из рыночной ситуации. При этом некоторые из них прибегают к демпингу. Мы полагаем, что на начальном этапе, когда закон об обязательном страховании только вступает в силу, тарифы должно устанавливать правительство. Впоследствии по мере развития рынка и установления единых "правил игры" тарифы будут отданы на откуп страховым компаниям".

 

Сегодня стоимость полиса для ОПО простирается в диапазоне 0,15-2% от страховой суммы. Авторы законопроекта делают свои расчеты исходя из тарифов в 0,1-0,23%. Но вопрос даже не в том, какими будут тарифы на момент введения закона в действие, а в их способности меняться. "Рынок страхования опасных объектов начал активно развиваться с 1999 года, а шесть лет — это детский срок для такого сложного бизнеса. За это время трудно выработать адекватные тарифы. Компании просто не успели накопить собственную статистику убыточности, лежащую в основе их расчета. Первый же крупный убыток серьезно изменит эту статистику", — отмечает руководитель центра продаж юридическим лицам Военно-страховой компании Роман Фролов. Правительство едва ли сможет быстро реагировать на вызовы судьбы хотя бы потому, что предложенный законопроект позволяет ему пересматривать тарифы не чаще одного раза в год.

 

Зарубежный перестраховочный рынок в этих вопросах более мобилен. А передавать риски на Запад скорее всего придется. "Если российские страховщики соберут заявленные 25 млрд рублей, то объемы нашего рынка, конечно, не позволят оставить эти риски внутри страны", — полагает Александр Варенцов. И вопрос не только в возможном дисбалансе между стоимостью страхования в России и ставками по договорам перестрахования, предлагаемыми мировыми синдикатами. "Поскольку речь идет об одном из самых сложных с технической точки зрения видов страхования, то без проблем в перестраховании не обойтись. Наибольшая сложность будет состоять в проведении экспертизы — как предстраховой, так и той, которая проводится после наступления страхового случая", — продолжает Александр Варенцов.

 

Кстати, об экспертизах. Перед чиновниками встает колоссальная задача: им предстоит, по сути, провести сюрвей в масштабах всей страны, дабы оценить уровень технической безопасности подлежащих страхованию объектов. Если они с ней не справятся, то проблемы с размещением рисков могут возникнуть и внутри России.

 

Законопроект об обязательном страховании опасных производств не столько регулирует этот бизнес, сколько допускает саму возможность его существования. Слишком многое он оставляет на усмотрение правительства. По большому счету чиновникам придется в короткие сроки проделать то, на что у свободного рынка уходят десятилетия. Допуская возможность успеха в этом начинании, сторонники "обязаловки" вольно или невольно ставят под сомнение саму необходимость рыночных отношений в страховании.